Омск Информ от 19.10.15

Сергей ИВАНОВ: «Омский регион очень комфортный для проживания»

 «Омск-Информ» позавтракал с «главным по погоде»  и выяснил, где можно узнать самые точные прогнозы по всем населенным пунктам региона.

– Сергей Сергеевич, наш проект называется «Еда в Омске». Логичен вопрос, какие ваши любимые с детства блюда, вы ведь родом с Севера?

– Люблю мясо, пельмени, картошку жареную с мясом.

– В Якутии где жили?

– У реки Алдан, это очень красивые места. Там было много охоты, рыбалки и всего, что с этим связано. Детский сад, потом школа. После школы институт, учился в Томске, окончил в 1983 году – по специальности инженер-механик. Потом поехал по распределению, 2 года на комсомольской стройке. Вернулся в Якутию, где отработал до 51 года – от инженера до директора. Трудился и в государственных, и в частных структурах – и в собственной, и по найму. 90-е годы были своеобразными не столько для страны, сколько для людей. Были в моей жизни и «Алмазы России – Саха», и лесная отрасль. В 2004 году пришел в гидрометеослужбу. Как и в молодости, начал осваивать новое дело. Последние 6 лет трудился заместителем начальника Якутского управления гидрометеослужбы. Потом назначили начальником управления в Омск. В составе нашего управления 4 субъекта – Омск, Тюмень, Ханты и Ямал. Как и раньше, отдаю много времени работе, на службе с 8 утра до 8 – 10 вечера. Выхожу на работу и по субботам. Оставляю себе только один выходной. Это мой личный регламент. Суббота нужна, чтобы привести в порядок документы, посмотреть научные статьи, на что в рабочие дни не хватает времени.

– Вы большую часть жизни прожили на Севере, не скучаете по морозам?

–  Конечно скучаю. Ведь, Север – это родина. Но в Омске намного комфортнее. Очень нравится омская зима, она мягкая, приятная.

– Вы уже в довольно зрелом возрасте сменили профессию, где-то дополнительно учились? 

–  Получил второе высшее образование. Окончил московский университет. Имею диплом по специальности «Экономика и управление народным хозяйством». На данный момент учусь в аспирантуре.

– Сложнее работать здесь или в Якутии?

– Якутское управление почти в два раза больше, чем Обь-Иртышское – здесь около 80 метеостанций, а там – около 130, и 44 из них труднодоступные, то есть расположенные вдали от населенных пунктов, и добраться до них можно только или в навигацию, или зимниками, или ледоколом, или вертолетом. Много было работы в Арктике. Много станций работают еще на «ключе», азбукой Морзе передают все метеонаблюдения и служебную информацию. Тяжело было с кадрами, на труднодоступных станциях работало много молодых людей. Заканчивали новосибирское училище и приходили слабо подготовленными. А ведь условия проживания были очень серьезными. На труднодоступных станциях работают по 4 – 6 человек, меняется коллектив раз в год при завозе необходимого груза снабжения. Работа там дала большой опыт, и я очень благодарен тому коллективу, с которым отработал много лет и понял не понаслышке, что такое гидрометеослужба.

– В Омской области?

– Здесь нет труднодоступных станций. В регионе мы даже обходимся без азбуки Морзе. Здесь везде Интернет и телефон. Сейчас Росгидромет ставит вопрос о том, чтобы прибрежную арктическую часть Ямала передать нашему управлению, на данный момент у нас только материковая часть. На этом настаивает Институт Арктики и Антарктики.

– Как синоптики «делят» Россию?

– Всего существует 23 управления на всю страну. В нашем управлении в штатном расписании около 1500 человек. Хозяйство хлопотное, территория большая – три филиала. В каждом филиале есть свои проблемы. Но Север и Арктика знакомы в работе и не пугают новизной. Каждый обслуживает свою территорию и по прогнозам, и по факту наблюдений. Основная наша задача – предупреждать государство об опасных явлениях, которые могут привести к жертвам населения или нанести ущерб нашей экономике. Мы следим за погодными явлениями, гидрологическим состоянием водоемов, за загрязнением атмосферного воздуха химическими элементами, загрязнением поверхностных вод и почвы, радиоактивным загрязнением, активностью солнца, магнитными возмущениями, обеспечиваем полеты самолетов. В прошлом году приобрели прибор, который определяет содержание ртути в воде до 1000-ных долей. И этот прибор уникален, их всего два в России.

– Погода так переменчива, и прогнозы совпадают не всегда...

–  Раньше вообще работали вручную, сейчас всю необходимую информацию обрабатывают суперкомпьютеры. Погода меняется циклически... Кто-то говорит, что это происходит по спирали. Но если раньше брали за основу 80 лет наблюдений, то сейчас берем 30 лет.

–  Как помогает наука?

– Наша служба одна из наукоемких. На 23 управления работают 17 научно-исследовательских института. Кстати, все погодные прогнозы рассчитываются по методикам и формулам.

–  А космос какую роль играет в вашем деле?

–  Конечно, у нас и спутники свои есть. Они фиксируют облачность, циклоны. Синоптики берут данные спутников, фактические наблюдения и, используя расчеты, делают свои прогнозы.

– Почему прогнозы синоптиков часто не сбываются?

– На нашем рынке предоставляют информацию множество частных структур, они делают компьютерные прогнозы, сидя в Москве, на всю Россию. К сожалению, они ответственности за свои прогнозы не несут, а шишки получаем мы.

–  Где можно получить самый точный прогноз погоды?

– На нашем официальном сайте, а еще мы сделали сайт метео 55.ru. Его особенность в том, что прогноз дается по всем населенным пунктам Омской области сроком на три дня, в том числе там есть информация и о загрязнениях воздуха в городе и водных объектов. Точность прогноза погоды у нас в управлении благодаря грамотным синоптикам 96 – 98 процентов.

– При такой точности почему в России случаются наводнения и прочие катаклизмы? 

– Есть субъективные факторы – не везде стоят наши метеостанции. Например, если сравнить Россию и Китай. Там 20 000 автоматических станций, а у нас 2500, хотя территория значительно больше. Но думаю, что будем развиваться в плане качества и по количеству оборудования. К примеру, приобрели гидрологическое оборудование – автоматические приборы радарного типа. Автомашину «Урал», которая способна бурить скважины в реке.

– А для чего это делается?

– Мы бурим скважину в дне реки, устанавливаем вертикально трубы с окнами для поступления воды. Вверху внутри устанавливаем датчики вместе с аккумуляторами, для того чтобы это было антивандально, потому что бывают случаи, когда трубу «на прочность проверяют», даже, случается, при помощи ружей в глухих местах. Это наше изобретение. Уже установлены пять приборов на Иртыше – на границе с Казахстаном в Татарке и в Черлаке, Омске, Тевризе, Усть-Ишиме. Сначала проверили, как наши сооружения сработают в зимних условиях. Сооружение в Татарке оборудовано ледорезом. А то, что установлено в Омске, работало без ледореза. Когда прошел ледоход, то поняли, что ледорез необходим для сохранения целостности как трубы, так и прибора. Наша задача – сделать Иртыш рекой, полностью оснащенной автоматическими наблюдениями.

–  А какой это может дать практический результат?

 – Самый простой пример: судоходные компании на основании наших данных понимают, насколько можно загрузить баржу, баржа одна, а количество груза может отличаться в два раза в зависимости от уровня воды. Вот вам и экономика. Для судовладельцев важен каждый сантиметр уровня реки. В последние годы активно занимаемся техническим перевооружением, заменяем человеческий труд приборами.